Бонистика > Тематическая бонистика
Банкноты в литературе.
Владимир Р.:
Конн Иггульден "Волк равнин" (издано в 2010г).
Первая часть исторической пенталогии о Чингисхане и чингизидах.
Про древние китайские бумажные деньги (из 24 главы):
Тэмучжин искренне пытался понять его. Под взглядами собравшихся Вэнь поставил пиалу и запустил руку за пазуху, чтобы достать мешочек. Его остановила общая настороженность.
— Я хочу достать рисунок, господин, только и всего.
Тэмучжин знаком дал разрешение. Ему и самому страстно хотелось увидеть, что принес Вэнь. А тот достал скатанную цветную бумагу и протянул ему. На бумаге были изображены странные значки, а в центре — молодой человек, смотревший на Тэмучжина. Он вертел бумагу и так и сяк, изумляясь, что нарисованный мужчина не сводит с него глаз.
— У вас искусные рисовальщики, — признал он с неохотой.
— Верно, господин, но тот рисунок, что ты держишь, отпечатан на большой машине. Рисунок имеет цену и может обмениваться на всякие товары. Если у тебя будет больше таких бумаг, то в столице на них можно купить коня или молодую женщину на ночь.
Вэнь наблюдал, как переходит из рук в руки купюра, и смотрел с интересом на выражение лиц. Наверное, перед отъездом надо подарить по такой купюре каждому.
Владимир Р.:
Посвящается нумерологам и пассажирам-безбилетникам! ;) ;)
На 1-й и 2-й страницах темы уже упоминалась книга Константина Паустовского "Повесть о жизни".
Вот небольшие выдержки из 2-й части "Беспокойная юность", глава "Старик со сторублевым билетом".
Давно замечено, что люди, чья жизнь проходит в постоянном движении — машинисты, моряки, летчики, шоферы, — бывают несколько суеверны. Суеверны были и мы, кондукторы московского трамвая.
Больше всего мы боялись старика со сторублевым кредитным билетом, так называемой «катеринкой». На билете этом был выгравирован пышный портрет Екатерины Второй с тугим атласным бюстом.
Если говорить без предвзятостей, то старик был даже довольно приятный — умытый, ласковый и культурный. Из кармана его пальто всегда торчала аккуратно сложенная профессорская либеральная газета «Русские ведомости».
Старик всегда садился в трамвай ранним утром, как только мы выходили из парка и в сумке у нас позванивало шестьдесят копеек мелочи, выданной нам на сдачу. Больше мелочи нам не давали.
Старик влезал в трамвай и с предупредительной улыбкой протягивал кондуктору сторублевую бумажку. Сдачи, конечно, не было. Но старик ее и не требовал. Он покорно сходил на первой же остановке и дожидался следующего трамвая.
Там повторялась та же история.
Так, пересаживаясь из вагона в вагон, старик бесплатно ездил на службу изо дня в день и из месяца в месяц. Придраться к нему было нельзя.
Сторублевая бумажка была всегда одна и та же. Мы, кондукторы линии 8, давно знали на память ее номер — 123715. Мы мстили старику тем, что иногда язвительно говорили:
— Предъявите вашу «катеринку» номер 123715 и выметайтесь из вагона.
Старик никогда не обижался. Он охотно протягивал нам пресловутую ассигнацию и так же охотно и даже торопливо, стараясь никого не затруднить, выходил из вагона.
Это был неслыханно упорный безбилетный пассажир. Против него были бессильны самые свирепые контролеры.
Но мы не любили старика не за эту ассигнацию 123715, а за то, что он, как утверждали старые кондукторы, знавшие его несколько лет, всегда приносил неприятности.
....
Начальник парка потребовал, чтобы я рассказал ему историю с городским головой во всех подробностях. Я рассказал и упомянул, между прочим, о старике со сторублевым билетом и о том, что, по мнению кондукторов, этот старик приносит несчастье.
— Слышал я об этом старикашке проклятом, — сказал начальник парка. — Как бы его подкузьмить, такого артиста?
Кондукторы линии 8 давно мечтали подкузьмить этого старика. У каждого был свой план. Был свой план и у меня. Я рассказал о нем начальнику парка. Он только усмехнулся.
Наутро мне были выданы под расписку сто рублей бумажной мелочью.
Я ждал старика три дня. На четвертый день старик наконец попался.
Ничего не подозревая, радушно и спокойно, он влез в вагон и протянул мне свою «катеринку». Я взял ее, повертел, посмотрел на свет и засунул в сумку. У старика от изумления отвалилась челюсть.
Я неторопливо отсчитал девяносто девять рублей девяносто пять копеек, два раза пересчитал сдачу и протянул старику. На него было страшно смотреть. Лицо его почернело. В глазах было столько желтой злости, что я бы не хотел встретиться с этим стариком в пустом переулке.
Старик молча взял сдачу, молча сунул ее, не считая, в карман пальто и пошел к выходу.
— Куда вы? — сказал я ему вежливо. — У вас же есть наконец билет. Можете кататься сколько угодно.
— Зараза! — хриплым голосом произнес старик, открыл дверь на переднюю площадку и сошел на первой же остановке. Сделал он это, должно быть, по застарелой привычке.
Когда вагон тронулся, старик изо всей силы ударил толстой тростью по стенке вагона и еще раз крикнул:
— Зараза! Жулик! Я тебе покажу!
С тех пор я его больше не встречал. Передавали, что кое-кто из кондукторов видел его после этого случая.
Старик бодро шагал пешком из дому на службу. В кармане его пальто все так же торчала аккуратно сложенная газета «Русские ведомости».
Сторублевая бумажка 123715 была выставлена, как трофей, в Миусском парке на доске за проволочной сеткой, где вывешивались приказы. Она провисела там несколько дней. Перед ней толпились кондукторы, узнавали ее «в лицо» и смеялись. А я заслужил сомнительную славу находчивого человека. Только это обстоятельство и спасло меня от увольнения, когда я сознательно провез без билетов двадцать вооруженных человек и нарвался на контролера.
Владимир Р.:
Продолжим чтение книги Константина Паустовского "Повесть о жизни".
Теперь любопытный фрагмент из 6-й части "Книга скитаний", глава "Старинная карта".
... Это история о карте Атлантического океана, о близнецах, о моей рассеянности и о провинциальном французском городе в Провансе.
История эта началась давно, в 1957 году, когда я впервые попал в Париж и испытал на берегах Сены около лавок букинистов жестокое огорчение.
Почти у каждого букиниста были выставлены заманчивые карты, слабо подкрашенные акварелью и выгоревшие от старости. Легкий ветерок дул вдоль Сены, колыхая эти карты. Они напоминали затвердевшие флаги, вышедшие из употребления и развешанные для просушки на теплой гранитной набережной.
Я долго рассматривал карты, но не мог купить ни одной. У меня к тому времени иссякли скудные запасы франков. В кармане жидко постукивали ничтожные и невесомые сантимы. Они были такими легкими, будто их делали из швейцарского сыра.
О крупных купюрах — нарядных трескучих ассигнациях из тонкой бумаги с романтическим портретом молодого Бонапарта на Аркольском мосту — осталась только приятная память. Так же как и о бородатом и вызывающем боязливое почтение Викторе Гюго на пятифранковых бумажках.
В общем, я не мог купить ни одной карты и свою досаду по этому поводу высказал в очерке «Мимолетный Париж», напечатанном вскоре в Москве. Отсюда и начала разматываться нить дальнейшей истории...
Специально выделил слова Паустовского "..на пятифранковых бумажках."
Вот эти банкноты - 5 и 100 новых франков времен французской денежной реформы 1958-1960 гг., когда "старые" франки приравнивались (обменивались) к новым по курсу 100:1.
Но! Если обратить внимание на текст, то Паустовский пишет, что он был в Париже в 1957 году, что и подтверждает в своем очерке "Мимолетный Париж", написанном в апреле 1959 года. А в то время (1957 г.) номиналы банкнот были в старых франках: с Бонапартом - 10 000 фр., с В.Гюго - 5 000 фр. выпуска 1953-1957 гг. (их можно посмотреть здесь, в каталоге сайта).
Что ж, получается Паустовский ошибался, перепутал время и события?
Не думаю! Если почитать его "Повесть о жизни", то можно смело утверждать, что у Константина Паустовского была превосходная память. Скорее всего К.Паустовский был в курсе деноминации во Франции и просто использовал номинал новых денег вместо старых дабы не загружать советских читателей не нужными подробностями.
:) :)
yury:
"Фальшивомонетчики", авт.С.Романов, Изд-во Эксмо.
" В 1744 году асессор монетной коллегии Шлоттер предлагает Елизавете Петровне и правительству заменить пятикопеечники на бумажные билеты. На чиновника посмотрели как на сумашедшего, а его новаторское предложение было встречено членами Сената в штыки. Подавляющее число парламентариев даже не сомневалось, что бумага "намного вредительнее и хуже пятикопеечников, ибо медные пятикопеечники имеют цену по восемь рублей за пуд, а билеты никакой ценности иметь не будут". Бумага, она и есть бумага.
Но не пройдет и двух десятков лет, как в России снова заговорят о выпуске бумажных денег. Даже более того, 25 мая 1762 года император Петр III в своем указе постарался узаконить выпуск бумажных банковских билетов на сумму в 5 миллионов рублей. При этом в царском документе запуск бумажных денег будет назван "самым лучшим и многими в Европе примерами исследовательным средством". Правда, замены машин и станков по литью и чеканке на типографское оборудование на монетных дворах так и не произошло. Царь-новатор на трне просидел не долго, был низвержен "верной" супругой Екатериной, на долю которой и выпала вся слава по выпуску первых в России бумажных денег.
А подтолкнул ее к этому граф Сиверс- в 1768 году он подал царице записку. Императрица внимательно ее изучила и приняла историческое решение.".....
AlterRub:
Цитата из классики:
"Фельдфебель начал свертывать цигарку. Швейк между тем разглядывал номер винтовки
и вдруг воскликнул: Четыре тысячи двести шестьдесят восемь! Такой номер был у одного
паровоза в Печках. Этот паровоз стоял на шестнадцатом пути."
Я давно задаюсь вопросом: почему на паровозе КВЖД Русско-Азиатского банка стоит именно номер 1051? ???
Ниже даю скан на всякий случай. На бонах ABNC есть и другие паровозы. Интересно, там этот
же номер или нет. Среди участников форума возможно найдутся авторитетные паровозоведы.
Навигация
Перейти к полной версии